— Первая и единственная наида сиятельного саэра. Господин подписал договор купли-продажи, как положено, после заключения помолвки в День выбора, — снова эти уклончивые фразы. — Тогда мне было столько же, сколько сейчас вам, сирра Кателлина.
— Наставница, в доме ведь есть библиотека? Покажете, где она находится? — Подумала и добавила то, что, с моей точки зрения, служило хорошим оправданием внезапно вспыхнувшего интереса: — Люблю читать. В обители привыкла.
Встречающие уже минут пятнадцать маялись напротив портального перехода. Впереди мы с Кариффой как единственные высокородные сирры, причем наставница на полшага позади, за моим плечом. Дальше мои новые телохранители, Гарден и Идар, как всегда сурово-отрешенные и собранные. За ними многочисленные слуги, строго в соответствии со званием, положением, занимаемой должностью. Где-то там, в середине этой молчаливой группы затерялись и Юнна с Идой.
— С вашей стороны, — не дослушав, бесцеремонно перебила собеседница, — было странно спросить, почему я настолько стара, а не как мне вообще удалось выжить и так долго существовать после смерти господина. Именно об этом в первую очередь попыталась бы узнать любая из воспитанниц обители.
Быстро свернула в сторону и, пробравшись сквозь невысокий кустарник, вышла на соседнюю дорожку к небольшой увитой зеленью беседке. Очень хотелось пить, и, вспомнив про «столы с напитками и легкими закусками», поспешила внутрь. Голоса настигли меня, когда, угнездившись в удобном плетеном кресле, я с наслаждением допивала второй по счету бокал прохладного, удивительно вкусного терпко-сладкого сока.
— Когда вернулась назад, семьи больше не было. Да и деревни тоже. Маги искали что-то в горах по приказу императора, как раз над нашим поселением. Несколько дней подряд взрывы слышны были. Что уж в тот день случилось, не знаю. Говорят, земля вдруг трястись начала, сильно так. Провалы страшные образовались. Все дома разом рухну ли, как будто из тоненьких стебельков сделаны были. Любимых своих я не нашла, сколько ни пыталась. Ни среди живых, ни среди мертвых. Как только молоко не перегорело, не знаю. Несколько дней от горя сама не своя была, о смерти Проклятую просила. А как вас на руки взяла, будто очнулась сразу. Спасла душу мою тогда малютка Кэти.