Мы преодолели половину расстояния, когда на нашу вечеринку ворвался желейный гигант и замешкался, увидев такую толпу.
– Ладно, – сказал я, освобождая карабин из ременной петли и перебрасывая его вперед. – Давай сделаем, как ты хочешь. Но будем держаться на предельном расстоянии, чтобы плакальщики о нас не пронюхали. Если все начнет складываться не в нашу пользу, мы уходим, а не вступаем в перестрелку.
Она смотрела на меня, а я на нее, и мы молчали уже битый час. В правильных цветах восприятия мира девушка была гораздо живее и теплее, чем прежде. А может, просто ее светло-коричневые ботинки, черно-белая клетка на брюках, сливочный жилет и точно такая же подкладка темно-зеленого, почти черного пальто казались мне ослепительно-ярким пятном на фоне свинцово-серого осеннего дня, уже перевалившего через свою середину.
Я знал, на что способен Юэн, и видел его глаза в Компьерском лесу, когда он весь, с головы до пят в искирской крови, пришел к нам по снегу в одной набедренной повязке и с ножом. Мосс со страху его тогда едва не пристрелил. Тоже увидел демона. Юэна потом так и называли за глаза некоторые в моем отряде.
– Вопрос не в деньгах. Я хочу обуздать дьявола, мистер Шелби. Свести все опасности производства к нулю. Или хотя бы попытаться это сделать. А для этого мне требуется прибор. И мои записи.
– У вас и шампанское есть? Олауда не только двужильный, но и счастливый, раз смог перетащить сюда целый лагерь, не привлекая внимания контаги.