– Есть одно место. – Я понял, что она не горит желанием посвящать меня во все свои тайны.
– Решили устроить охоту на контаги, мистер Осмунд?
Девушка обогнала нас, пошла первой, в паре ярдов впереди, быстро начала вязать узлы, фиксируя веревкой румпель. Разбежавшись, прыгнула с кормы к нам на нос. Взмыла в воздух, полы ее приталенного пальто распахнулись, точно крылья кладбищенской птицы. Я, бросив «Резерв», поймал ее… На этом мой рыцарский поступок завершился, так как мы некуртуазно рухнули на дно лодки.
– Ну, не прибедняйся. Газеты писали, как ты нашел дочь Баркстоуна. Ребята из отдела особых преступлений рассказывали, что ты был на высоте, когда перебил ту дюжину ублюдков. Отличная работа.
– У вас не получится втянуть меня в философский диспут, мистер Осмунд. Иначе мы начнем с того, этично ли вообще одобрение убийства, а закончим в таких дебрях, что проще нажать спусковой крючок, чем распутать узел норм, правил, законов и социальных устоев, который мы накрутили вокруг того, что называем цивилизованным обществом.
Тяжелый запах сырости пропитывал стены, и к нему примешивался застарелый дух древнего, всеми покинутого дома. Кто бывал, тот поймет, что такое брошенное жилье, полное призраков прошлого, которые, возможно, уходили отсюда на неделю, не больше, но теперь никогда не вернутся, оставив свое обиталище на растерзание времени и непогоды.