Словно подтверждая его слова, шум прекратился, и из-за угла появилось двое княжеских бойцов, под локти поддерживающих плетущегося на подгибающихся ногах помятого гражданина средних лет. Препровожден он был к воротам и обидным, но не сильным пинком выставлен на улицу.
Ну вот и все, обещание не гнать с должности дано.
— Что толку в презренных монетах?.. — ответил я занудным тоном записного святоши и, полюбовавшись пару мгновений вытянувшимся лицом пацана, добавил: — Если монеты эти — жалкие медяки? Припрячь-ка пока понадежнее. Только одеяло мое отдай.
Под столом стояла плошка с каким-то варевом — явно для кошки, а не для меня, и я, с кряхтением наклонившись, поставил кота рядом с ней. Тот начал принюхиваться, полез на запах, но вместо того, чтобы есть, попытался влезть в тарелку с лапами.
Валисса провела ладонью по волосам младшего сына, сглотнула комок в горле и кивнула.
Корм… Я пригляделся и чуть не присвистнул. Какой, однако, интересный корм.