Софенский и Хатиканский князья закивали как китайские болванчики.
— Десятник, не знаю, достоин ли ты более высокого звания, это пусть твой капитан решает, — обратился я к нему, — но княжеское достоинство ты, как по мне, заслужил. — Я, стоя так, чтобы нас могло видеть как можно больше Блистательных разом, протянул ему свиток. — Потому наделяю им тебя и в наследственное кормление дарую деревню близ столицы. Ты знаешь ее — там был наш последний привал перед Аартой. Бери и владей, — он бережно принял из моих рук свиток пергамента (такие документы недолговечной бумаге доверять не принято) и поклонился, прижав его к сердцу, — Касец, князь Большой Мымры!
На сей раз бык начал тормозить медленнее, описывая дугу по танцовищу, а Тумил, ухватив свой плащ за один из углов, неторопливо поволок его по песку, двигаясь Чернышу навстречу.
А вот настоятеля что-то не видать. И кастеляна. Ну, эти-то ладно, похоже, князей дожимают, а вот чтобы на приеме пищи не случилось хранителя Реликвии — натуральное ЧП. Не иначе цитатами из писаний жертвователей вдохновляет. На какие только лишения не идет наш брат Круврашпури ради блага ближнего своего…
Я прислушался к воспоминаниям Лисапета относительно предателя-дядюшки и его потомства. Воспоминания однозначно заявили, что всех их, вне зависимости от возраста и пола, надобно вырезать до седьмого колена, а лучше (предварительно подвергнув многократному сексуальному насилию) устроить чего повеселее: посадить на кол, сварить как раков, освежевать заживо и солью посыпать напоследок, привязать крынку к животу и начать ее раскалять на пламени — только предварительно засунуть внутрь крысу или еще какого хорька…
— Во дворе что? Блуждающих много? — продолжил допытываться мой провожатый.