— Хвор стал, зрением скорбен — не видит уже, куда свои печати ставит. Отдых ему потребен, — отрезал я. — Ты мне лучше скажи, тестюшки твои, они как, сильно расстроятся?
— Ваше величество предлагает продавать должности? — нахмурился Зулик.
— Бывало, такие «мертвецы» оживали, — усмехнулся Шедад, владетельный деспот Хатикана и Горной Аршакии. — Вспомнить хотя бы царицу Н’Кале. Когда умер ее сын, царь, она покинула скит и правила до совершеннолетия внука.
— Не стоит начинать настолько издалека, уважаемый князь, — вступил Арцуд Софенский.
— Повода не было для художеств. Ты мне лучше скажи, нарисует Совет примасу афронт, если будет пользоваться царской поддержкой?
Хочется, ох хочется мужику стать здесь главнюком. Сильно хочется, так, что аж зуб крошится. И, что характерно, каждая собака об этом знает и над надеждами его втихую потешается.