— Бара-а-ана, — протянул я. — Мозгов у тебя, князь, как у барана. Надо же, один из первейших денежных мешков Ашшории, владетельный деспот Хатикана и Горной Аршакии, а за первенца у молодой жены решил бараном отделаться. Ну и что ты ожидал за такое скопидомство, сына, что ли?
А он мне что-то такое показал… Планета, но не Земля, хотя чем-то и похоже. Материки толком не разглядел, только общий бело-голубой цвет.
— Ну, зов-то, положим, просто так теперь и не кинуть… — Я хмыкнул. — Ведь вы желаете, чтобы объявлять войну и заключать мир царь мог лишь с согласия Совета князей.
— Пустое. Вы слишком недавно у нас в обители, вам наши порядки внове, но я буду последним, кто обвинит вас в пренебрежении своим священным долгом. — Голос настоятеля был полон меда и патоки. — Нынче пойдите отдыхать. Скоро сюда придет брат Асмара, а покуда его нет, при брате Прашнартре побуду я, помолюсь о его скорейшем выздоровлении. Идите, не спорьте. Я тут все же пока настоятель.
— Вы наняли его, дабы он пел в трактире? — ласково уточнил я.
На улице, а если быть более точным, у коновязи, обнаружился давешний мальчишка-лирник, сидящий на краю лошадиной поилки и с довольным видом уплетающий здоровенный бутерброд, запивая его чем-то из кружки настолько «сиротских» размеров, что не каждому взрослому-то в пору.