Приближаться к поверженному лайнеру я не рискнул. Не скрою, хотелось – до неприличия и зуда в жадных ладонях!
Прижав добычу к груди, я вышел наконец на свежий воздух. Экранировка слетела, бар маны стал жадно наполняться, а приват запищал пропущенными сообщениями. Однако… Ты, дракоша, и не знаешь, что ценность твоя в этом мире гораздо больше, чем тебе самому кажется. Из этого костяка можно построить идеальную тюрьму для сорвавшихся. Еще один мрачный секрет на мою голову… Хотя желание выточить из небольшой косточки уютный гробик для одного знакомого по имени Тавор у меня появилось. Запихнуть туда клиента, притереть крышечку и прикопать, крепко напившись после этого, дабы напрочь забыть координаты… Интересно, а что будет, если на Луна кастануть Астральное Рассеивание? Испуганно оглянулся на череп — ну, как он мысли читает? Однако отполированный ветрами и временем костяк безмолвствовал, погрузившись в мечты и расчеты. Летать, наверное, хочет… Дракон, он, как птица, без неба чахнет…
– Это в Ад, что ли? Настоящий, не Друмировский?
Дежурный по станции бессмысленно пялился во мрачную тьму за окном. Мощные прожекторы вязли в плотном месиве снежной бури, столбик термометра зябко жался у цифры «– 67». Далеко не рекордные «– 89», но, учитывая скорость ветра, верная смерть для заплутавшего в ночи. Хотя откуда в Антарктике случайные путники?
– Питер, есть кто из Питера?! Поребрик, парадная, греча, кура! Ась?!
— Павший рвет и мечет — его маркер на матери заблокирован, и он не может обнаружить пленницу. Правда, слепых для него мест в Друмире хватает: Светлые храмы и намоленные места, боги и их аватары, фонящие артефакты и прочая непонятная хрень. Таких пятен едва ли с полпроцента на общемировой карте, но если перевести их в квадратные километры — на проверку потребуются десятилетия…