Зомби радовал — неплохо танковал, быстро перетягивая на себя агро и не давая монстрам пинать наши малобронированные тушки. Бил не очень сильно, по 5–7 единиц, но, главное, держал удары и терпеливо глотал урон. Процесс рутинного уничтожения монстров, или, короче говоря — «фарм», налаживался.
Медведь тормознул, склонил набок лобастую голову, глубоко втянул воздух сухим растрескавшимся носом. Затем неверяще всхлипнул, тонко, как-то по-детски взвизгнул и принялся жадно вылизывать моё лицо шершавым наждаком языка.
— И? — только и смог заинтересованно спросить я. Набитый рот не позволял произнести нечто более осознанное.
– Мой сад! Зальёте, ироды! Выключите воду!
— Три! Пять! Да будь оно все проклято, десять миллионов!
На следующий день прилетела еще пара, погибшая уже более затейливо. Проплешины от кислоты и пятна застывшего металла до сих пор можно разыскать в лесу.