На раскулачиваемого гнома было жалко смотреть. Его трясло, он шарахался из стороны в сторону, натыкаясь на оскаленные клыки и затравленно оглядываясь. Наконец, замер, набычился, лицо приобрело решимость одного из панфиловцев, которому отступать некуда, а позади — Москва.
Сергею показалось, что в голосе ИскИна прозвучала неподдельная тоска.
А ведь есть еще любящие бабушки и дедушки, которым не только нечего терять, но еще есть что приобретать. Как насчет вечной жизни, молодости, красоты и идеального здоровья рядом со своими внуками? Где тут кнопка демонического смеха? Дьявол с его жалкими соблазнами рыдает в углу, такого искуса даже он не мог предложить…
Дочь Хроноса на мгновенье прикрыла глаза, пытаясь скрыть ликованье. Однако божественное счастье – это не радость муравья, не заметить её сложно.
Ох! Я аж присел на кровати. Короткая приписка к переводу взволновала, как первое письмо из дома, полученное солдатом-срочником. Мама, дом… На секунду так захотелось вернуться, что глаза, помимо воли, нащупали кнопку логаута. Эй, стоп! Собраться, успокоиться!
— Погоди, не порть тушку! Мы в нее сейчас этого уродца переселять будем!