И насчёт побега я молчал, не собираясь отвечать на глупые вопросы. И о дальнейших планах тоже рта не открывал. Да, есть у меня такая небольшая черта – могу немного болтливым быть, хотя всегда помню, что молчание – золото, и сейчас я крепился – молчал. Директриса сообщила, что договорённость об «Артеке» в силе и меня, возможно, отправят туда. В общем, поговорили, надавали друг другу туманных обещаний, и меня отпустили. Оказалось, снаружи меня уже ждала машина – последняя генеральная репетиция, я обязан быть. Просто можно посидеть в сторонке, но быть обязан.