– Я знаю, капитан Реегфод, слышал. Не удивился бы, что это он стоит за этим.
– Я не думал, что такие попадают в Стражу, господин полковник, – вырвалось у него раньше, чем он успел прикусить себе язык. Это была одна из главных проблем командира Шестого полка. Его невоенный образ жизни и его облик приводили к тому, что люди – и особенно младшие офицеры – забывались и говорили то, чего никогда не осмелились бы сказать другому полковнику. Или даже капитану или старшему лейтенанту.
Пока шагали, Эккенхард лихорадочно думал. Не о том, что он сейчас увидит, но – почему он это увидит. До сей поры его удерживали подальше от башни – таковы были приказы Крысиной Норы, и Гентрелл выполнял их с невероятной тщательностью. Его роль Свободной Крысы обрекала шляться по всей империи и общаться с различнейшими, часто совершенно случайными персонами, разнюхивать сплетни, распространять информацию и приказы и держать рот на замке. Так он и провел последние пять лет. Не то чтобы он жаловался – знавал людей, которые за это время и носа не казали из какой-нибудь продуваемой ветрами караульни на северной границе, отмораживая себе жопы на службе у императора, но факт оставался фактом. Общаясь с комендантом замка, он узнал часть секретов, но все равно был лишь пешкой в игре, доска которой занимала половину континента, а счет фигур шел на тысячи, ходы же планировали на годы вперед.
– Я полагал, что Крысы обо всем узнают первыми. – Полковник не повернулся: слишком хорошо знал этого высокого, худого мужчину, который уже много дней отравлял ему жизнь.
Кеннет громко рассмеялся. Несколько стоявших неподалеку солдат повернули к ним головы.
Капитан прищурился, пытаясь хоть что-то различить. Дым догорающей баррикады и пылающих машин заслонял вид.