– Что ж, полагаю, с этим вопросом мы разобрались. – Контр-адмирал черкнул пару строк в ежедневнике и, отложив перо в сторону, улыбнулся. – Вот теперь могу и поздравить тебя, Кирилл Миронович Завидич, с поступлением на службу в Вольный новгородский флот.
На этот раз я повернулся куда быстрее – и все равно никого не увидел. Да что за ерунда?! Опять двадцать пять.
Край завел свой рассказ издалека и лишь после того, как убедился, что кухарка действительно ушла на прогулку, а не сидит под дверью на кухне, подслушивая нас. И если сперва я искренне недоумевал, к чему мой собеседник развел такую секретность, то потом…
– То-то и оно. Пацан… тринадцать лет. Впору девчонок за косы дергать, а у тебя за спиной уже три жмура висит! – рявкнул Край, но взял себя в руки и продолжил уже тише и спокойней: – И это лишь те, о которых я знаю. Серьезно, Рик, оставайся у меня. Сейчас-то никого не трогают. Живем себе… Может, оставишь эти ползания по свалке? У меня дом большой, да и помощник в лавке всегда кстати.
Разогретый воздушный поток, тонкий словно игла, воспламенил фитиль лампы, и по стенам заметались беспокойные тени. Но вот пламя выровнялось, и я смог рассмотреть подвал моего бывшего дома во всех подробностях. Он почти не пострадал от прогремевшего над ним взрыва. Разве что несколько банок с соленьями разбились, попадав с полок, да рухнула гора всякого хлама, которую отец уже год как обещал матери разобрать…
– Чего замолк? – Мне показалось, или в голосе Бронова… то есть Завидича, послышалось ехидство?