— Я чего?! — прорычал Седой и наградил валяющегося в пыли Семена еще одним пинком, метя в пах. — С-сука! Гребаный удод! Так ты, значит, пришлых обыскиваешь?! Заточку проглядел! Н-на! И еще н-на!
Мающийся на солнцепеке охранник и без того был на грани кипения — в прямом и в переносном смысле, — а тут еще вонючий бродяга Саха вконец оборзел! Выбежал, скотина, из-за угла сарая и, не глядя по сторонам, с оханьями и покряхтываниями стянул штаны, сверкнув голым задом, опустился на корточки у стены и в экстазе закатил глаза. Я наблюдал за представлением из укрытия, спрятавшись за уткнувшейся в землю ржавой кабиной КамАЗа. Но и для меня, придумавшего все действо злодея, было полной неожиданностью ощутить появившийся в воздухе неприятный запах.
— Вот и лады, — буркнул охранник и, вытащив из-под мешковины плотный сверток, всунул его мне в руки. — Держи. Штаны, куртка, а от меня в подарок еще и безрукавка. Все, пошли.
— Твой нож, — коротко ответил я, кивнув на зажатое в ручищах русского оружие. — Очень он мне приглянулся.
Тут было на что посмотреть. Относительно небольшое пространство склада заставлено грубо сваренными из профиля полками, в стены вбиты крючья, увешанные бухтами проводов, веревки и проволоки. Засмотревшись, я едва не споткнулся о толстенный моток троса, лежащий на бетонном полу, рядом притулился здоровенный крюк — не иначе с крана сняли.