Вот так. А я грешил на перепугавшегося водителя, не пожелавшего сметать бампером заслон из живых людей. Получается, автобус на полном ходу наскочил на шипы и пропорол колеса. Потому его так и кидало из стороны в сторону. Впрочем, удивляться нечему — аборигены хоть и те еще придурки, но, когда дело касается пропитания, действуют умело. Будь у них огнестрельное оружие, хлебнули бы мы сейчас лиха.
— Шалят. Хочется, — признался Борис, зло передернув широкими плечами. — Только не выговориться, а выматериться и кому-нибудь что-нибудь сломать, да так, чтобы аж с хрустом и напополам! Бешусь от бессилия, от невозможности на что-либо повлиять! Понимаешь?
— Нет проблем. Надо уйти — я уйду. Лишних неприятностей мне не надо.
У последней двери мой конвоир остановился, оправил сшитую из вараньей кожи куртку и едва слышно постучал в косяк три раза.
— Хоп майле, — не оборачиваясь, отозвался я, ускоряя шаг и крутя головой по сторонам, выискивая приметные жилеты охранников из вараньей кожи.
— Стой, Битум! Стой! Слушай! Пахан пообещал награду за пропавшего чужака — живого или мертвого. Солидный куш пообещал! Ни много ни мало — огнестрел «Макаров» и пять патронов к нему! Или другим товаром одарит — чего пожелаешь, то и получишь! Слово дал!