— А то у меня есть для тебя чистые трусы — я их всего пару раз надевал, — продолжал второй проводник, кося взглядом на стоявшую неподалеку Ингу. — Ты уж не скрывай, Битум, сырость в штанах — это не дело, я одолжу сменку.
Я не спорил — к чему спорить, если это правда?
Выстрел! Такой же, как и наши, по звуку, только направленный не от нас, а к нам!
— Я могу обойти его слева — там места хватает! Оставим их позади!
— Ее опору носит ветер, — произнес я неосознанно. Слишком уж глубоко проняло меня зрелище бездны.
Мы не виделись месяца два, но Палыч совсем не изменился — уже сильно немолодой, но еще крепкий и широкоплечий мужик с изборожденным морщинами лицом и твердым подбородком. Бицепсами похвалиться он не мог, но запястья поражали толщиной. Рабочий человек.