— Понятно, — кивнул Седой и круто развернулся ко второму, еще не битому охраннику. — Я разве говорил, что в его вещах рыться можно? Я разрешал? Разрешал, спрашиваю?! Чего ты мне рожу строишь, верблюд хренов! Отвечай!
— Все, свободен. Чтобы мне не пришлось тебя по всему городу искать, с послезавтрашнего дня раз в сутки по утрам отмечайся на воротах ТЦ у охранников.
— Косого? — с сомнением переспросил Борис.
Еще километр. Судя по обрывкам знаний и карте Бориса, мы у самой Ямы, Великой и Ужасной, проедем буквально в двадцати метрах от ее края, по остаткам старой асфальтовой дороги.
— А кто их знает, — с безразличием пожал плечами Палыч. — Об этом пусть у главного нашего голова болит. А мне машину их подшаманить велели. Общее ТО и ПР провести.
— Борис, я понимаю, у вас любят расспрашивать, но не любят расспросов. Просто я даже из стариковских россказней не знаю, что лежит дальше за карьером. Нам еще далеко ехать? Примерного расстояния не назовешь? Или времени? Там изначально дикая пустыня лежит дальше. Асфальтовых дорог туда не прокладывали, гор не взрывали.