— Да. Леонид сказал, что Раиса не может дозвониться до Ольги. Это правда?
Вот это заявление… А оно мне надо, такое-то счастье?!
Стрельбище встретило меня шумом и оживленной суетой. Ничего удивительного, сегодня я приехал в Преображенское едва ли не к семи вечера. День будний, так что недостатка посетителей стрелковый клуб не испытывал. В общем, ничего странного в том, что бо́льшая часть дорожек в тире оказалась занята, не было. Тут и там слышались негромкие хлопки выстрелов, лязг перезаряжаемого оружия и тихое жужжание подъезжающих расстрелянных мишеней. Жизнь кипит, что называется. Ну и ладно.
В ответ от Ольги пришла волна согласия и удовольствия. Ага, словно по головке потрепала: «Какой ты у меня умный!» Язва…
В очередной раз развернув лист, исписанный мелким, но уверенным и твердым почерком, я хмыкнул. Какие тайны плаща и кинжала, однако. Можно подумать, что все написанное нельзя было передать посланием на браслет? Впрочем, если учесть, что уважаемый Анатолий Семенович не знает о наличии у меня левого коммуникатора и не доверяет защите официального, громовского, подобная передача информации вполне логична. Да и то, что он не пожелал передавать письмо через дочь, тоже понятно. Кому захочется втягивать своих детей в дела, попахивающие кровью и грязью… А в том, что здесь буквально воняет, я не сомневаюсь ни на секунду. Такие вот убийства приказных просто не могут обойтись без соответствующего душка. М-да уж. Надо сообщить Вербицкому номер левого браслета, чтобы впоследствии обходиться без этих игр в «штирлицев».
— Что? Кто «он»? Совсем крыша от страха поехала?