— Да. И хочу предупредить, разговор конфиденциальный, — проговорил я.
Насчет эфирников я оказался прав. В кабинете майора, оказавшегося старшим приказным Следственного стола, меня уже ждал его коллега в штатском, тут же, вместо представления, протянувший мне визитку Прутнева. Интересно, почему не Брюхова? Хотя… может, он не хочет светиться в Приказе? Или таким вот хитровывернутым образом Олег Палыч просто сваливает объяснения по поводу происшедшего на кадровика клуба? Не хочет встречаться со злым и продрогшим подопечным, которого он курирует по линии того самого клуба эфирников? Ничего, у меня память до-олгая, а вопросов к Брюхову мно-ого…
— Ты какой-то заморенный, Кирюш. Что-то случилось? — поинтересовалась Оля, когда мы устроились на лавках, а в руках у нас появились огромные цветастые кружки с горячим дегтярно-черным чаем, сдобренным малиновым листом и мятой.
Интересно, что же там такое произошло, что кузина наступила на горло своей песне и не выдала ни одного язвительного комментария? Впрочем, а что бы она могла прокомментировать, если вся беседа свелась лишь к паре фраз…
— Но… они же не бояре, — заикнулся было один из следователей и получил в ответ уничижительный взгляд.
— Не наследством, а трофеями, — ровным тоном проговорил он и, прямо взглянув в глаза кузине, добавил: — Род Громовых неплохо платит за смерть своих врагов.