— Ну нет, Кирилл, — Аристарх решительно замотал головой. — Красть начальника этого Переверзева мы не станем. Одно дело — допрос мелкой сошки, исполнителя… за который нас, кстати, тоже по головке не погладят, и совсем другое дело — похищение начальника Следственного стола! Даже если этот самый начальник разбрасывается чужими визитками и приказывает сажать в изолятор несовершеннолетних…
— Ты о чем? — состроив непонимающую гримаску, нарочито ровным тоном поинтересовалась Лина. А вот Мила нахмурилась, но промолчала.
Лина с Милой вздохнули и, отставив в сторону чашки, вышли из-под навеса. А следом закрытую легким воздушным щитом веранду покинул и Гдовицкой.
— Да потому что этот твой подопечный ведет себя насквозь неправильно. У меня в карцере, конечно, всякое случается. И пену в бешенстве пускают, и от страха скулят. Но чтобы, выйдя оттуда, начистить морду конвоирам и при этом вообще не испытывать ни страха, ни сожалений, — это уже перебор.
— Господа? — подтягивая телекинезом рюгеры, обращаюсь к секундантам, уже успевшим прийти в себя.
— Разумеется, — кивнул я. — В правилах это было описано. А что? Трудно написать пару листов отчета?