— Тю-у-у… — разочарованно протянул Йозе. — Это неинтересно. Никакой тебе героики… Никаких трофеев… Никаких наград…
— А для чего эта вышка посередине поля, господин капитан-лейтенант? — решил я скрасить ожидание беседой, а заодно хоть как-то залегендировать мои послезнания о дирижаблях.
Инженер уже стоял на размеченной мной позиции и одновременно смотрел то на пейзаж, то на свой план в папке.
— Выкрасть капитан-лейтенанта Плотто и передать врагу как секретоносителя первой категории, чем нанести существенный ущерб нашей обороне.
Оружие… Какого там только не было. Кроме запасов штатного вооружения наличествовало огромное разнообразие вариантов переделки стоящей на вооружении однозарядной винтовки Кадоша в магазинную многозарядку. С приставными магазинами со всех сторон: и снизу, и сверху, и сбоку. Магазины в прикладе. Магазины подствольные как в цевье, так и снаружи цевья, привычные для меня магазины под затвором впереди спусковой скобы, магазины барабанные, как в револьверах. И вообще полная экзотика, которую и сравнить с чем-то сложно. Это все разнообразие не было принято на вооружение по разным причинам, и место ему, откровенно говоря, в музее.
Модные писатели наперебой осваивали военную тему, даже те из них, кто специализировался исключительно на описании тонкостей взаимоотношений полов, теперь писали о том же, но в антураже боевой обстановки. Их справедливо критиковали за незнание предмета (не полового, а боевого), за картон положительных героев, надуманность сюжетов и шараханье общих настроений текстов от унылости до бравурного пафоса, скатывающегося в восторженный идиотизм. Когда нация стоит на пороге выбора «свобода или смерть», то неуловимые полсотни оттенков лирических переживаний становятся просто неуместными, — считал известный в столицах критик.