— Как прикажете, господин ефрейтор, — отозвался лесовик и тихо скрылся в, казалось бы, непроходимых кустах.
— А чего тут сложного, господин инженер-капитан? — пожал я плечами. — Что с винтовки, что с пулемета сектора обстрела одинаковые и подчиняются только полету пули и ее отклонению от прямого выстрела. А также наличием для нее естественных препятствий.
— Применяли против вас какие-либо снаряды, кроме шрапнели? — задал вопрос Вахрумка.
Экзальтированные дамочки падали в обморок от избытка чувств на руки сопровождающих их мужчин. Что удивительно, ни одна не промахнулась.
Наконец установилась тишина, осязаемая такая, хоть ножом ее режь. И вся инспектирующая стая полковников во главе с тремя генералами через полигонную грязь поперлась пешкодралом смотреть результат обстрела.
После ужина выдали по куску дерюжного полотна и приказали все домашние вещи зашить в него. Их отправят домой почтой. Вот каждый и сидел перед палаткой и сортировал свое барахло, мучительно думая, что оставить, а что домой отослать. Я себе из домашнего, кроме носовых платков и мыльно-рыльного, оставил только нож, запасные портянки, бритву да кресало — лишнее барахло солдату только в тягость. Еще харчи домашние. Помню сам, что поначалу в армии, как ни корми, все одно чувство голода будет неистребимо месяца три.