— Я знаю, что ты вернулся только для того, чтобы уйти, — сказала она с обидой. — Но прежде чем ты уйдешь к себе на гору, возьми на руки своего сына, чтобы потом люди не говорили мне, что он безотцовщина.
— Тогда вези скорее, — приказал я. — Печенку я люблю.
— Нет. Спереть не сопрут, но поменяют на плохой или ломаный легко.
У девочки первый гормональный шторм башню сносит. А вокруг, кроме моей кандидатуры, никого и нет больше, с кем в «люблю» играть.
— Так точно, ваше превосходительство, — вытянулся я в струнку, обернувшись.
И главное, что на моей горе никакие Тортфорты меня не достанут. А попробуют, так места там глухие…