– Молоток! – согласился Артем. – Я уж думал – хана! Попались! Сейчас ка-а-ак заорет! Молоток!
Он сделал звонок из приемной Грозы, и они впятером зашагали по осенним улицам в сторону трамвайной остановки. Новиков пояснил, что им надо ехать на Ленинградское шоссе, и Белов удовлетворенно кивнул: как он и предполагал, их путь лежит на стадион «Динамо».
– Какого сраного черта мы должны класть свои головы за всяких буржуев?! – поинтересовался роттенфюрер СА Курт Майер и грохнул кулаком по столу. – Я родом из Веддинга, и мне надоели эти «господа», эти «майне-херрен», эти «фрау»! Я спрашиваю вас, друзья: что здесь за дерьмо?! Почему, когда я – роттенфюрер штурмовиков, которому сам Рём подарил кинжал со своей подписью, который был унтером на фронте, который харкал легкими после газовой атаки томми, почему я не могу выпить кружку пива и съесть пару сосисок? Почему эта кабацкая тварь тут же бежит к нашему штурмбанфюреру, и эта сраная свинья грозится выбить мне зубы?! Мне!
– Спросите у военных, что будет хуже для цели: когда по ней попадут снаряды трех пушек малого калибра или один снаряд крупного? – тут же ответил Саша. – И еще спросите: как они себя представляют сосредоточение огня нескольких башен на одной цели?
– Уходим! – скомандовал высокий человек в тирольской шляпе. – Заричняк, Гупманы – задержитесь!
– Давай рассказывай. – Сашка перехватил нунчаку. – Откуда ты такой здесь взялся, кто тебя покрывает из Наркомпроса, кто из НКВД… Ну, в общем всё.