Татьяна Ивановна принимает у меня книги, делает пометки в формулярах, но я вижу, что она задумалась, и терпеливо стою рядом, ожидая, когда она снова со мной заговорит. Я понимаю, что она грамотный, сильный специалист, опытный библиограф, и как профессионалу ей самой интересно, чтобы мои поиски завершились хоть каким-то положительным результатом.
— Тринадцать лет назад точно таким же образом была убита моя мать.
Алина застыла на секунду, глядя на это инфернальное зрелище, а потом бросилась вперед, к двери в конце коридора, ведущей в заброшенный дом.
Я начинаю чувствовать себя на аудиенции у коронованной особы. Это злит.
«Ты мой кумир, — подумала Алина. — Подумать только, какая простая формула счастья».
И в этот миг мне показалось, что все тени в комнате разом сгустились в своих углах, словно мрачная драпировка, ночная темнота дохнула холодом через крошечное оконце, и волосы зашевелились у меня на голове. Леди Вивиен посмотрела на меня и горько усмехнулась.