Теплый густой воздух чуть вибрировал от низкого гудения. Пахло маслом и разогретым железом. Высокий потолок скрывался в полумраке. Алина увидела множество толстых и тонких труб, протянувшихся под потолком и вдоль стен в смежное просторное помещение, из которого доносился негромкий гул, какой издает обычно работающее оборудование. Алина пробежала несколько шагов, заглянула туда и остановилась. По всей видимости, она попала в подвальную котельную под старым домом: трубы длинными щупальцами сходились к большим железным прямоугольникам газовых установок, в тусклом свете электрических ламп виднелись вентили, какие-то переключатели, мигали огоньки на старинных потертых панелях управления; здесь же, рядом с газовыми котлами, стоял протертый до дыр продавленный диван, на котором неопрятным комком валялось грязное одеяло и поношенный ватник.
— Даниил Ильич, это Алина Назарова… да… Даниил Ильич, и подумала над вашим предложением… наверное, я приму его… да, но… нет, просто у меня есть дополнительные условия…
— Как ты думаешь, что в этой фляжке, Вильям? — И она достала из-под платья тот самый плоский сосуд на кожаном шнуре. — Да, мой добрый сквайр Вильям Бран, это ассиратум, и его я принимаю каждое новолуние, как сегодня, ибо без него наутро второго или третьего дня ты бы уже увидел меня мертвой.
— Постараюсь как можно скорее, — отвечаю я и кладу трубку.
— Наверное, это просто усталость. Знаешь, столько всего накопилось за последнее время.