Он вернулся, повернул колесико замка, язычок которого с тихим лязганьем выскочил из паза, постоял пару секунд и с силой захлопнул дверь. Легкая дрожь пробежала по деревянным дверным косякам и старым стенам квартиры, и ее оказалось достаточно, чтобы иссохшее тело под окровавленной простыней рассыпалось серым прахом.
— Сколько времени понадобится, чтобы проверить его как возможное орудие убийства? — спросил Гронский.
— Бабла вложено немерено, — сообщил он, обдавая Алину запахами табака и нечистых зубов. — Все это здание, в котором сейчас «Данко», было куплено, в деньги, представляешь? Четыре этажа таких площадей коммерческой недвижимости в центре! Плюс оборудование — все самое современное, закупали за границей, вообще не торгуясь. А ремонт? Здание купили в декабре, а уже в марте начали принимать людей. Три месяца! Там бригады работали круглые сутки. Вообще, Ильич, конечно, красавец, такое сделал!
Теперь нужно поставить чайник. Такие простые, бытовые действия, они успокаивают, придают уверенности, и самое главное, что те, кто наблюдает за тобой, спрятавшись в желтом электрическом свете, не догадаются, что ты знаешь об их присутствии.
Но он и тут нашел выход, да, он не растерялся: велел Коботу найти способ, как можно самим делать это снадобье. Кобот же врач, в конце концов, профессионал, должен понимать в таких вещах! Абдулла купил ему дорогое оборудование, регулярно привозил материал для опытов, но все без толку. Два месяца времени, десятки испорченных единиц живого материала, почти три литра драгоценной жидкости, изведенной в процессе экспериментов, — и никаких результатов. Чему его учили в этой его медицинской академии?
«Город забрал меня, папа. Город забрал меня», — промелькнули в памяти предсмертные слова его сына, и это была его последняя мысль перед тем, как сознание заскользило все быстрее и быстрее в холодное и темное небытие.