Двадцать минут истекли. Собственно, это случилось уже минут пять назад, так что скоро сверху вполне могут послышаться шаги охранника Георгия, а возможно, и не его одного. Алина опять оказалась на лестнице, которая заканчивалась на втором этаже узкой площадкой. Похоже, придется возвращаться ни с чем: жаркие помещения с полками, пустые бутылки, пылящееся без дела медицинское оборудование и запасы вина — это, конечно, очень интригующе, и, будь здесь Гронский, он бы сумел объяснить все какой-нибудь очередной увлекательной теорией, но только вот ничто из этого не подходит на роль изобличающих улик. Алина повернулась и уже поставила ногу на ступеньку, как луч фонаря, скользнув по стенам лестничной площадки, высветил в противоположной стене еще одну металлическую дверь.
Абдулла обернулся и метнул на Кобота яростный взгляд. «Алина, — подумал Кобот и почувствовал, как сердце от страха резко провалилось куда-то вниз. — Господи, да что же она еще успела натворить?»
— Нам нельзя сворачивать с дорожки! — воскликнула Алина, но Гронский уже шел к девушке, и мертвые листья шуршали у него под ногами, как праздничное конфетти на печальном осеннем торжестве. Алина увидела, как охранник с автоматом быстро поднес руку ко рту и заговорил в портативную рацию, не сводя глаз с Гронского, а его оружие переместилось так, что короткий ствол уставился в их сторону. Алина ругнулась вполголоса и поспешила за Гронским.
Человек молча открывает дверь квартиры и входит внутрь. Когда я прохожу мимо, то слышу за дверью осторожный шорох: кто-то явно стоит там и ждет. А потом, наверное, выйдет на лестницу и снова будет стоять у дверей неподвижно.
«Только не для меня», — подумала Алина, с трудом удерживаясь от вопросов.