— Не сразу. Ключом к разгадке стали два вопроса, которые не давали мне покоя несколько дней. Первый сформулировал покойный Мейлах: он не понимал, почему «венецианский список» манускрипта написан на скверной школьной латыни, что совершенно не вязалось с высокой образованностью автора книги. А второй я задал себе сам, когда до конца прочитал «Хроники Брана»: зачем леди Вивиен потребовалось переписывать книгу перед тем, как отдавать ее писцу, сделавшему те самые семь копий? Так получилось, что мне случайно подсказали ответ на оба вопроса: леди переводила книгу с другого, хорошо известного ей языка, а латынью владела не настолько свободно, чтобы форма соответствовала глубине содержания. Когда я это понял, оставалось только узнать, на каком языке мог быть написан первоисточник.
Но тут что-то идет не так. Тело все-таки подводит меня, и страшная боль внезапно обрушивается с такой силой, что я на мгновение теряю сознание. Руки выпускают холодное железо, труба со звоном падает, а вместо сокрушительного удара, который должен был выбросить моего противника наружу, получается только толчок, впрочем, достаточно сильный для того, чтобы снова опрокинуть его на спину. Я лежу на холодном бетоне, едва дыша от боли, и вижу, как он падает и разбивает головой пыльное стекло окна у самого пола.
Услышав, что я представляю университет штата Иллинойс и крайне заинтересован в работах Мейлаха, связанных как раз с темой средневековой алхимии, дама несколько расстроилась и даже подпустила в голос немного холодных ноток. Интерес зарубежного научного учреждения к работе бывшего коллеги означал, что жизнь у того может наладиться, а это куда как менее интересно, чем очередное обрушившееся несчастье. Думаю, если бы я представился агентом по сбору долгов или судебным приставом, то номера мобильного и домашнего телефона Мейлаха мне дали бы с куда большим удовольствием. Уже уходя, я не удержался и добавил, что мой университет хочет предложить уважаемому Михаилу Борисовичу возглавить кафедру литературы Средних веков и выдать грант на продолжение его исследований. Жаль, что это не было правдой.
Слежку за собой я замечаю минут через двадцать.
— Алина, приветствую. Вам удобно говорить? Нам нужно срочно встретиться. Когда вы можете приехать в «Винчестер»?