«Все так же. Ничего не изменилось. Только время прошло. Но когда ничего не происходит, кажется, что оно стоит на месте: время ведь измеряется событиями, а у меня их нет. Как будто едешь вдоль дороги, а за окном одно и то же, столбы и редкий лес. Замечаешь, сколько часов или дней прошло, лишь по тому, насколько приблизился к пункту назначения. А я к нему уже совсем близко, наверное».
— Сделаю лучше тебе кофе, пьяница, — говорит она и идет к кофейному аппарату.
— А вообще, я бы хотела никогда не умирать, — говорит она.
Еще два осторожных шага. Дыхание затихло, а потом снова прозвучало из сумрака совсем рядом со мной.
Неожиданный толчок в грудь был мягким, но таким сильным, что Алина полетела через весь холл к открытой двери спальни. От удивления она широко открыла глаза и увидела, как Гронский левой рукой перехватил кисть руки Репы, а правой, еще вытянутой после толчка, резко ударил его снизу под локоть. Затрещал сломанный сустав. Пистолет со стуком упал на пол, и Гронский пинком отправил его по полу в сторону Алины. Репа издал дикий вопль, но в следующий миг Гронский ударом локтя вмял ему в горло мягко хрустнувшие хрящи гортани, и крик прервался, превратившись в хрип.
— Даже не представляю себе, как вы готовили тело к погребению.