Кардинал вышел из черного «Rolls-Royce», поднял воротник короткого серого пальто и недовольно поморщился от холода. Порыв сильного ветра неожиданно пронесся меж каменных стен, взметнул мелкий мусор и поволок по площади невесть откуда взявшийся тут отсыревший газетный лист. Кардинал глубоко вдохнул холодный влажный воздух и посмотрел на небо, затянутое тяжелыми тучами. Хлопнули дверцы двух черных «Mercedes», остановившихся под углом по обе стороны его автомобиля. К Кардиналу подошли Виктор и Алекс.
Гронский позвонил как раз тогда, когда Алина решала, набрать его прямо сейчас или уже поговорить из машины. Она закрывала дверь кабинета; ее рабочий день в «Данко» был окончен, и сегодня, воспользовавшись временем, которого было предостаточно, а также прекрасно оборудованной лабораторией, она сделала полный клинический анализ крови Маши Галачьянц. Где-то в глубине души Алина надеялась, что странный визит к Галачьянцу, инициированный Гронским, и последующие исследования не будут напрасной тратой времени, но действительность подтвердила только самые скептические предположения.
— Ты мгновенно и без обсуждений выполняешь все мои приказы. Не просьбы, не рекомендации — приказы. Если я скажу «падай», ты должна упасть, даже если под тобой будет выгребная яма. Если скажу «стой» — останавливаешься в ту же секунду, хотя бы даже и на одной ноге. Понятно?
— Родион, мой мальчик, рад тебя видеть, — Кардинал остался сидеть в кресле, внимательно глядя на своего гостя. — Ты какой-то раскисший, как будто не спал всю ночь и пил.
— Нет, — улыбаюсь я. — Просто верю в твою гениальность, Селена.
Алина, чувствуя себя крайне скованно под взглядами нескольких пар внимательных человеческих и собачьих глаз, с помощью Гронского сняла пальто в гардеробе и с рабочим чемоданчиком в руках вернулась обратно. Конечно, после проверки документов на проходной она была готова к чему-то подобному, но все равно вздрогнула, когда ее коснулись быстрые, бесстрастные руки женщины-телохранителя, ощупавшие ее всю от лодыжек до воротника пиджака. Рядом другой охранник так же обыскивал Гронского. Два добермана обнюхали гостей с несколько брезгливым и надменным видом, и отступили в сторону, давая понять, что со своей стороны претензий не имеют.