Если слева – то это группа Ильи настойчиво долбится огромной кривобокой балкой в стену рядом со шлюзом. Наши техники посчитали, что прочность переборки определенно меньше, чем вязкой брони гермодвери.
Медленно опустив пистолет, я огляделся. Среди хаоса разрухи и нагромождения окровавленных тел отыскалось лишь четыре выживших бойца. Вместе со мной – пятеро. Пятеро из семидесяти. Мы прошлись по самому краю…
Одна беда – чайник я полный. Системные логи мелькали, как при зажатом скролле. Графические глифы статусов водопадом извергались в правом верхнем углу и складывались в пухлые колоды на периферии зрения. Объемная решетка карты зоны БД крутилась и окрашивалась непонятными мне маркерами, словно сошедший с ума кубик Рубика.
С подростковым интересом поглядывал на упругие выпуклости девушки сидящий невдалеке Макарка. Будущий технарь разбирался с горой натащенного со всех углов хлама, выуживая из кучи наиболее интересную добычу.
Крыша вздрогнула, позади рухнуло тяжелое тело. Я встревоженно перевернулся на спину, крепко прижимая к груди камень и оглядываясь назад. Господи, за что?!
Дисциплина в отряде все крепче – получать по жадным лапам не хочет никто. Бойцы неторопливо и аккуратно обходят новый зал, не мешая трофейной команде вести сбор лута и составлять опись находок. Это потом, на вечерних посиделках, наиболее отличившиеся получат право приоритетного отбора трофеев. Я, кстати, свое «право первой ночи» уже использовал. Успокаивающая тяжесть «Сапсана» приятно ощущалась на бедре.