Коней стреножили. Попоны на снегу постлали, все не на голом спать. Подумалося, что этак и простудиться недолго, а после — что ноне нам не простуды бояться. Полегли разом, тесненько, теплом деляся, и вышло, что Лойко невестушку свою обнял, а я подле Арея очутилася.
— И после нее, — с видом препечальным, будто и взаправду этак поклялся, ответил Кирей.
Усмехнулся уже широко, клыки показав. От теперь-то я и поверила, что он азарин наполовину, хотя прежде азар вживую не видела.
— Очень много! — со значением произнесла бабка. — А женихов средь них — что рыбы на нересте…
— Я не думаю. — Он зевнул. — Я исполняю поручение.
А я разом успокоилася. Не прогонят… вот Илье верю, что не прогонят… Лойко ж выругался. А ругался он знатно, с душою. И выходит, что крепко душе этой я поперек стала.