— Тридцать два. И кто же это такую чушь, разрешите поинтересоваться, сказал?
— …Вот-от туда, верст за тридцать будет. Там, говорили, русские в лесах заблудились, и даже с обозами, вот пан маршалок и приказал. А в доме осталось пятеро его пахолков. Ну как в доме… двое в доме, один у ворот, и еще двое во флигеле спали, только приехали утром от шляха, где всю ночь караулили. Еще из дворовых и мужиков было, может, десятка два… альбо меньше… а в доме сам пан был, он поздно встает… и дочка его была, панянка…
Трубецкой посмотрел на Александру — она лихорадочно стирала платком кровь со своей руки.
Капитан убрал руки от лица — кровавая полоса пересекала правую бровь и тянулась к подбородку, чудом не зацепив глаз. Даже веко, кажется, было оцарапано.
— Чево? — высунулся сбоку Антип. — Чево нужно, барин?
Он встал, уронив штуцер, подошел к раненому, поднял с земли саблю.