— Вы же кровавое чудовище, помните? — Александра, судя по голосу, улыбнулась. — Как же не поверить, что вы готовы убить беззащитную девушку?
— Придумаем. Это все, что ты хотел мне сказать, Алексей Платонович?
— Я им приказываю убить. А как — это уж они сами домысливают. Когда генерал приказывает полковому командиру деревеньку захватить или батарею противника сбить, он ведь не станет говорить, мол, сотню зарубить, полсотни — штыками, а тех, кого получится, так застрелить? «Взять деревню!» — «Слушаюсь!» — «Атаковать батарею!» — «Рады стараться!»
— Почти на самом повороте несколько повозок, карета, куча конников…
— Стоп-стоп-стоп, — засмеялся Трубецкой. — Я вам трижды жизнь спас. Трижды мог вас убить, но не сделал этого, хотя… хотя просто обязан был отправить вас в ад.
— Императоров, даже самозванных, не казнят, — сказал Трубецкой. — Твоего — тоже не казнят. В момент капитуляции Парижа Наполеона в нем не будет… Он сдастся потом, получит небольшой остров во владение, крохотную армию и флот из трех корабликов…