— И пусть табаку дадут, — потребовал ротмистр. — И водки, если есть. Или хотя бы сивухи.
— Мне посчитать до трех? — осведомился русский. — Раз.
Увидев французов, крестьяне попытались скрыться за сараями, но жандармы перехватили их и согнали на середину двора.
— Это вы меня спрашиваете? — осведомилась Александра.
А, понял Трубецкой, вино. Он ведь приказывал достать бутылку вина.
Странно, но декабристы, которых он подвел, о нем ни слова плохого не сказали. Словно он не струсил, словно стоял вместе с ними возле памятника Петру. А Государь… Государь не столько обиделся, сколько возмутился: «Князь! Древнего рода! На своего Императора! В кандалы — в Сибирь — в каторгу…»