Луна была теперь выше, ее вид наложился на мой внутренний обзор палаты Лабиринта. Облака продолжали смещаться, клубясь ближе к луне. Я подумал было предостеречь Бенедикта, но это не послужило бы никакой цели, но отвлекло бы его. Надо мной Тир-на Ног-т плыл, словно какой-то сверхъестественный ковчег по морям ночи.
— Спасибо тебе, Ганелон, за многое, — Бенедикт вынул свои Карты. — Я могу ввести Жерара в курс дела, прежде чем прибудет мой конь.
— Я сам очень скоро тронусь в путь, поэтому — удачи тебе!
— Почему ты не упомянул обо всем этом раньше?
— Мы еще немного проедем вперед, — сообщил я ему, — на этот раз не слишком далеко.
Я поднялся и посмотрел на него сверху вниз. Его контроль над формой стал пропадать, когда он рассердился. Он уже потерял три-четыре дюйма роста, и отражение его лица таяло обратно в его собственные гномовидные черты, а между его плеч уже росла заметная выпуклость, видимая уже, когда он жестикулировал. Глаза его расширились, и он изучал мое лицо.