– Я споткнулся, сэр, – сказал я, пытаясь сообразить, с какой точки велось наблюдение и что именно видел контрразведчик.
Громче всех о самопожертвовании обычно кричит тот, чьей жизни ничто не угрожает.
– Договорились, – сказал я, забираясь в спальный мешок.
Основную часть времени мы продолжали лениво перестреливаться, и такое ведение боя было нам на руку.
– У нас тут космическая яхта в секретной пусковой шахте спрятана, – сообщил Асад. – Если уж отправляться на охоту в столь дикие и опасные места, стоит озаботиться альтернативными путями отхода.
– Это что? – переадресовал я вопрос местному чиновнику.