– Потому что я не знаю, где хоронить такую прорву народа. А потом воевать с армией мертвяков мне влом.
– А о смерти вы не подумали? Между прочим, ему теперь целую кипу отчетов писать. Развели бюрократию… – буркнул он уже тише. – А дядя с усами, как вы выразились, это Густав. Неприкаянная душа. Представляете, он четыре века назад постучался в мой магазин, чтобы продать мне пылесос. Мне, мастеру Гофману, великому и несравненному, продающему судьбы, королевства и души. Пылесос!
– Да с той, паря, что неча по его землям без грамот и документов ходить. Чай, не вольные земли. Да и обноски на тебе, сразу видно – бродяга. Так что не кочевряжься, надсмотрщики и не таких окорачивали.
– Я бы отвел вас для разбирательства в караульное помещение… – стражник начал бледнеть.
Пару человек в толпе ощутимо передернуло от дебафов.
– Теперь-то, ты мне объяснишь, для чего тебе надо было качаться?