– Магистр Кариборо! – позвал ректор, глядя куда-то в пространство перед собой. – Вы не могли бы подойти ко мне? И пригласите, пожалуйста, магистра Летурна Огинхельма.
– Нет, – открестился он и от этого титула.
– Спасибо, Кира, – кивнул и довольно улыбнулся мужчина.
Нам было велено собраться у ворот школы за час до полуночи. Студенты, дрожащие от холода, как волчьи хвосты, клацали зубами, кутались в плащи и куртки и лихорадочно прокручивали в голове всё, чему выучились за эти месяцы.
– Кирюша‑а‑а, – обрадовался Рив. – Я тебя так люблю, ведьмочка! Спаси меня!
Мы вошли, парень демонстративно, по одному, разжал мои пальцы на своем рукаве и с несказанным облегчением на лице отодвинулся подальше. А я принялась осматриваться. Итак. Кабинет: большой, с высоченным потолком и окном, задернутым плотными бордовыми шторами. На полу ковер. Слева – дверь в смежное помещение. Все свободное пространство у стен плотно заставлено книжными шкафами, на некоторых дверцах – замки. Полки в шкафах в прямом смысле ломились от книг. Причем это были не какие-нибудь чахлые тонкие томики, а конкретные такие гримуары и талмуды. Старинные, наверное. Не зря под замок их прячут. У противоположной от входной двери стены – внушительных размеров письменный стол, заваленный бумагами, книгами и свитками. За ним восседал мужик, разнявший нас с Федоилом. Перед столом – два деревянных кресла с высокими резными спинками. Под потолком – белый круглый плафон, дававший хорошее освещение.