Он поджидал меня в спальне, слева от входа. Он выбрал идеальную позицию и ничем не выдал себя. И я ступил прямо в капкан. У него было отличное положение, кинжал он держал наготове, на его стороне было преимущество полнейшей неожиданности. По всем правилам я должен был умереть — не в своей постели, а прямо у ее основания.
Но Жерар не разжал руки и я упал на него. Падая, я отпустил Жерара и, когда мы приземлились, двинул его правым локтем в левый висок. Угол удара был неидеальным и он ухитрился скрепить руки где-то у меня на затылке.
Рэндом покачал головой и снова проверил, легко ли выходит из его ножен шпага. Я сделал то же самое. Через несколько секунд я услышал, как позади меня зазвенел оружием Ганелон.
Искры дошли мне до пояса. Я вошел в Большой Вираж и с трудом прошел его. На каждом шагу я умирал и вновь возрождался, сгорая в пламени творения, замерзая в холоде конца энтропии.
— Братец, — промолвила она, — я вижу, ты сдержал свое слово.
— Согласен, — ответил я, — но не совсем. Не могу понять, в чем дело.