Звонкий и одновременно тяжелый удар донесся из телефона.
И это только на поверхности, так сказать. А если дать воображению волю? Представить расположенные глубоко под землей правительственные бункеры? Пустые и безжизненные, заброшенные, но продолжающие хранить в себе остатки высокотехнологичных вещей. Или опустевшие после очень давней ядерной бомбежки города, полуразрушенные и покинутые. Но ведь если по условиям «течения времени» прошло очень много времени, радиация могла рассеяться, города заросли лесами, небоскребы покрылись ползучими растениями,… но даже там может уцелеть что-то особое. И вообще, все так дико перемешалось, наложилось друг на друга, что все приняло форму несколько испорченного слоенного торта. И получается, что искать можно везде. Хоть прямо под ногами. Имея при этом пусть небольшой, но реальный шанс найти что-нибудь стоящее.
И затем уже я заметил рот — из-под человеческих губ выпирали острые длинные клыки, а сами губы отличались темным цветом, будто по ним мазнули темно-серой помадой.
Тяжело привстав на колено, я подцепил палку, уперся ее концом в землю и встал. Эврика! Получилось куда лучше, чем было раньше. Перед взором мелькнула надпись, сообщающая, что благодаря палке, мой перегруз снижен на пять килограмм.
Что съедобно? Умирали ли? Мы вновь рассказали первыми, поведав известную нам информацию. К нашему удивлению, Мила, взявшая шефство над пацанами, не допустила ни одной смерти от съедания какого-нибудь ядовитого гриба или ягоды. Потому что собиралась в отравленный радиацией мутировавший мир, где почти все ядовито и токсично. Учитывая штрафные санкции для своего персонажа, она заранее изучила всю доступную информацию по искривленной флоре и мутировавшей фауне постапокалиптичного мира. Тех растений или животных здесь пока не наблюдалось — к счастью — но полученные знания послужили тем, что заставили ко всему живому относиться с подозрением и применять с большой опаской. Сейчас Мила и ее команда назубок знали шесть видов грибов, из которых четыре были полностью съедобны, пятый условно съедобен, если его хорошо проварить, а затем слить воду. Шестой несъедобный вовсе. Они же прекрасно знали о съедобности красных ягод и безвкусности зеленых. Фиолетовых груш не видели поблизости, хотя изучили все растения и даже камни в местности радиусом с километр. Рыбу и крабов ловили уже сутки — с тех пор как ожило море. Яйца нашли только сегодня, причем еще вчера там не было ничего — земля да трава. Никто гнезда не мастерил и яйца никто не откладывал. Все появилось само и сразу.
Но раньше я мог ходить! Медленно и неуклюже, с дикой одышкой начинающейся через десять шагов, но я мог ходить!