Серую хмарь вокруг прорезали ослепительные росчерки молний, под безумный хохот моего невидимого собеседника, и пространство сотряслось от громовых раскатов, эхом покатившимся вслед его смеху.
— Ты… — рычит "хранитель великого полосатого коромысла", но я только радостно и, наверное, глуповато улыбаюсь.
— Что ты на меня так смотришь? — неожиданно поинтересовалась Ольга, вперив в меня взгляд своих ясных глаз.
— Да-да. Так вот, шепоток этот, мой батюшка услышал на приеме у Томилиных. Тридцатого, младшей дочери наследника двенадцать лет исполнилось… Вот, они и устроили ей "домашний" выход в свет.
А еще через час, браслет на моей руке осыпается пеплом. Пора идти…
— Злится, — вздохнула Ирина Михайловна. Старик хмыкнул.