Мутанты вблизи оказались совсем даже не уродами. Да, они были мелкие, плешивые, безносые, хилые, все в струпьях и грязи. Тем не менее у них имелась членораздельная речь, а залитые гноем узкие глазки излучали вполне человеческую ненависть. Что же касается шкур, служивших мутантам одеждой, а также копий и рогатин, которыми орда воинственно размахивала, то качеством изготовления все это почти не отличалось от того, что имели защитники Волочка. И, стреляя по мутантам, Линда никак не могла отделаться от мысли, что, если вонючего радиоактивного москвича как следует отмыть, а пропахшего навозом парижанина де Вилье, наоборот, окунуть в грязь, разница покажется не такой уж удручающей. Но москвичей здесь называли уродами вовсе не за генетические отклонения, и это Линда тоже поняла.