Веру не факт что решат оставить в покое. Нет, если она просто будет освобождена – я только буду за нее рад. Да, именно мне будет несладко, но моя девушка вернется в нормальное общество. Но ведь ее могут просто запереть в платиновой клетке, так сказать. И потрошить, потрошить, потрошить. Мозголомы есть, и то, что Вера сильный менталист, – так и выберут самых сильных.
Девушка попыталась опустить голову, но толчок рогульки вздернул ей подбородок.
– Тук-тук, хозяин! – Я постучал по прилавку.
– Хороший рентгеновский аппарат, лекарства, я напишу список, и хоть одну, но реанимационную камеру. Обязательно. Плюс составлю список женских товаров, пусть высылают линии для производства. – Вера встала. – Пока все. На этих условиях мы согласны.
– Я думал, что тебе более интеллигентные парни нравятся, подруга. – Усмехнувшись, я перезарядил ружье, уложив стреляные гильзы в карман рюкзака. Поглядел на головану и сказал: – Тогда мы их есть не будем, не возражаешь?
– Не «повезло», а Герда предупредила, – неожиданно заявил Федор, разобравший найденный в схроне французский карабин и тщательно его вычищающий. Похоже, решил его себе забрать. Карабин покороче тех винтовок, которые в моей нычке лежат, и в подствольном магазине всего три патрона, но Федора это не смутило. – Так что ей долю, равную Матвеевой. Она нас всех спасла.