— Давай учи меня. Всему, что должен знать монах.
Сразу же и попробовал ружье на заднем дворе. Когда в ушах перестало звенеть, а дым рассеялся, что произошло примерно в одно время, оказалось, что мягкая свинцовая пуля на пятнадцати шагах проломила старую кирасу, приспособленную под мишень. Конечно, разброс был ужасный: целился в грудь, а попал в самый низ. Но все же…
Возле водопада мы пробыли почти до самой темноты, и только когда сопровождающие стали бить тревогу, трубить в рога и замелькали на склоне факелы, — оторвались друг от друга и вернулись в замок.
Я заметил ее довольно холодное выражение лица и мгновенно вспомнил все, что читал про средневековых отравителей. И про Борджиа, и истории от Анн и Сержа Голон, да и Морис Дрюон, чью фамилию я себе собрался присвоить, до последнего абзаца припомнился.
— Я… я уже знаю… — прохрипел баск. — Но мы хотя бы попытались, ваша милость. Правда?
Не было больше никаких сомнений… Эти твари меня опередили… Видит бог, я отомщу, отомщу так, что содрогнутся небеса…