Если Проказа была единственным членом команды, в чьих мотивах Гончар не сомневался, то Оружейник занимал особое место по другим причинам. Ум и огромный опыт старика делали его превосходным советчиком, и к мнению Оружейника Гончар всегда прислушивался. Они работали вместе не первый раз, и старик всегда — всегда! — задерживался после совещаний, чтобы с глазу на глаз обсудить с Гончаром сложившееся положение.
— Эта возвращает нас в коридор, из которого мы вышли. — Шипилов указал на ту, что находилась рядом с выходным проемом. — А эта — в городские коммуникации.
— Впервые вижу, — с детской непосредственностью ответила Рижская. И вслух прочитала выбитый девиз: — «In vado salutis esse». — «Быть на мели».
— Надеюсь, ты никого не хотела удивить? — осведомился Оружейник.
Специалисты сравнивали тонкую лирику Рыжкова с есенинскими строками и прочили молодому поэту большое будущее. Яша поступил в Литературный институт и в девятнадцать лет издал первый сборник, благосклонно принятый критиками и публикой. Заговорили о том, что традиции Евтушенко и Рождественского не умерли, что поэзия возвращает утраченные было позиции, что юный Рыжков способен стать властителем дум поколения.