— Останься, бабушка, пожалуйста! Сходишь после обеда!
Успела среагировать и Проказа. Не на звуки выстрелов — на движение старика. И машинально приняла единственно правильное решение: завалилась набок, одновременно открыв огонь из автомата. По кому? Какая разница по кому? В такие моменты остается лишь надеяться, что твои пули полетят в правильном направлении, если не ранят, не убьют, то хотя бы заставят противника пригнуть голову, не позволят продолжить прицельную стрельбу. Дадут шанс перекатиться, уйти из зоны поражения, спастись.
Он прилег рядом, именно так, как ей представлялось. Она чувствовала тепло его плеча, чувствовала его запах — он успел принять душ, слышала его дыхание. Ей было хорошо, как никогда в жизни. Рядом с ней лежал мужчина мечты. ЕЕ мечты. Немного забавный внешне, совсем не похожий на героя, и в то же время — мужественный. Стоило, действительно стоило ехать в Москву.
Волков сплюнул, криво усмехнулся, увидев, что слюна смешана с кровью, опустил голову и посмотрел на грудь. На мокрой от красного рубашке два круглых отверстия. Под ними — целая, здоровая на вид кожа. Никаких шрамов. Никаких знаков.
Несколько мгновений мужчины смотрели в глаза друг друга. Затем Гончар выпил. Но не ответил. На лице Оружейника не дрогнул ни один мускул. Он расслабленно откинулся на спинку стула и продолжил поглаживать дремлющего песика.
Кто? Разумеется, женщина. Трудно представить, что валяющаяся на диване одежда могла принадлежать мужчине. Черные брюки, черная шелковая блузка, черные туфли на высоком каблуке, черные трусики. Волков осторожно, двумя пальцами, поднял с пола черный бюстгальтер, задумчиво рассмотрел его — на глазок второй размер, — вернул на место. Пожал плечами и направился на кухню.