Я повернул гроссбух к себе. Правая сторона листа — моя, вторую конспектирует Тина, успевая одновременно щебетать что-то пустячно извиняющееся.
— По вашей просьбе я провел опрос слуг учащихся.
— Не ограничивают, как же, — проворчал мужчина, поднимаясь со стола. — Потом на каждую истраченную монетку бумагу писать.
— Нет! Целых два часа я пахал, как раб! Я весь в синяках от твоих забав! — Я сменил плечо и присел чуть ниже, отставив ногу для надежности.
Хорошо бы и ему остаться в сторожке, да не морозить кости, однако же потерять теплое место сторож опасался как бы не сильнее встречи с вором. Вышвырнут за небрежение — и куда идти отставному вояке? Хозяева появлялись в доме редко, едва ли неделю в сезон, но вдруг кто из соседей пожалуется, не заметив привычного движения желтого огонька по соседскому саду? Нет уж, не растает.
— Истинно так, карета уже дожидается вас у входа. Позвольте, я вас провожу.