Отвратительный запах вызвал очередные спазмы. Очкарик закашлялся, откатился в сторону, не сразу понял, что вспышка дикой боли миновала, а когда понял — сел на пол и огляделся мутным, едва осмысленным взглядом.
— Просто так, — улыбнулся Волков. — Потому что ты хороший мужик. А еще потому, что мне нужно было попасть в их дом.
Вот и сейчас, несмотря на то что дорога осталась позади, никто из охотников не возмутился, что Григорий не участвует в разбивке лагеря. Ни косых взглядов, ни бурчания под нос — парень свое отработал, парню надо отдохнуть. Кто-то из охотников отправился за дровами, кто-то занялся провизией, а их проводник добрался до поклажи, уселся на землю, медленным, очень усталым движением снял с пояса флягу, сделал большой глоток воды и, облокотившись на рюкзак, закрыл глаза.
— Ты не относишься к числу тех, кого я стану упрекать, — ровно произнесла старуха. — Если ты отступишь от договора, я тебя ударю.
— Гончар думает, что да. На самом деле не обязательно разрушать Золотую Бабу, достаточно вывести ее из игры, спрятать. Достаточно продемонстрировать, что она в его власти. — Механикус внимательно посмотрел на Очкарика. — Власть, понимаешь? Идет большая игра за власть над самовлюбленными, талантливыми и циничными эгоистами, овладевшими магией мастерства. Сейчас искусники довольствуются тем, что у них есть, но что будет, если их объединить и поставить перед ними конкретную цель? Не найти Душу Вселенной, разумеется, а… а наконец-то занять свое настоящее место среди людей? К примеру.
День, когда на свете появится еще одно чудо.